Сергей Соловьев: я 15 лет попрошайничал на "Анну Каренину"

Журналист: Есть такое мнение, что классику ставить нельзя. Почему вы все-таки решились поставить "Анну Каренину"?

Сергей Соловьев: Классику наверное ставить нельзя, но то, что творится в башке у нормального человека после прочтения классики ставить можно и нужно. Просто сидеть переводчиком и переводить Льва Николаевича – это варварство. Но ведь когда каждый читает, у него в башке и душе что-то происходит и это то, для чего существует искусство.

- История съемок "Анны Карениной" более 10 лет. Были ли моменты отчаяния, когда вы готовы были сказать: "Все к черту, фильма не будет"?

С.С.:  В результате этого отчаяния появился фильм "2-Асса-2". На пике отчаяния, когда я понял, что картина закрылась, у меня было ощущение, что это было в последний раз. Я подумал, что хорошо бы, чтобы материал не попал, нужно его как-то пристроить и написал сценарий "2-Асса-2".

Как-то в Хантемансийске  на фестивале "Дух огня" цена на нефть была хорошая и губернатор Филипенко нашел финансирование для  "2-Асса-2". Как только материал оказался у меня, началась новая жизнь у Анны Карениной. Все очень благородно сообразили и сказали – давайте доделаем "Анну Каренину".

Кстати, это легенда, что мы снимали "Анну Каренину" 15 лет, но я и не против. На самом деле 15 лет мы деньги искали - я 15 лет попрошайничал. Ходил и говорил - дайте пожалуйста деньги на "Анну Каренину", а мне говорили, чтобы я приходил с чем-нибудь другим, тогда я обещал, что приду с чем-нибудь другим.

- Какого было снимать два фильма одновременно?

С.С.:  Я оказался в очень странном положении человека, снимавшего одновременно две картины. Иногда были маразматические моменты. Когда я ехал в автобусе на съемку и по лицу оператора я узнавал что мы будем за фильм снимать. Однажды я так узнал, найдя в автобусе оператора Клименко и стал готовиться к съемкам "2-Асса-2", а когда мы приехали на место – нас встретил Астахов, который был главным оператором "Анны Карениной". Тут я засбоил, а они мне говорят, что ничего страшного – сейчас обе картины начнем снимать, главное, нам не попадать в кадр друг к другу. Это был уже форменный маразм. Но потом в монтажной все улеглось, отлеглось и устроилось. И появились эти две картины. Кстати, на премьере, устроенной Лондонской академией искусств показали сразу 3 картины "Асса", "2-Асса-2" и "Анна Каренина". Когда я их вместе посмотрел – я первый раз сам увидел, чего я имел ввиду.

- В вашем фильме предпоследнюю роль сыграл Олег Янковский и последнюю Александр Абдулов. Как вам работалось с ними в последние их разы?

С.С.: Это ужасная история. Они начинали картину в состоянии взлета – были в состоянии взлета и физического в том числе. Потом было невероятное количество интриг вокруг этого – чудесные девушки, с другими чудесными девушками и там много чего крутилось и вертелось. Но дело не в девушках, они были в совершенно прекрасной форме и я не понимаю того, что случилось, не готов понять. Это катастрофа. Когда заболел Саша, у меня был ужас, а потом мне сказали позвонить Янковскому потому, что в интернете была информация о его болезни. Я не поверил в это, ведь в одну воронку два раза снаряд не попадает. Но тот же самый снаряд все же попал в одну воронку. Я был с ними очень дружен. Этот фильм для меня – память о нашей дружбе. Настоящая подлинная память.

- Почему сцена гибели Анны Карениной стала такой кровавой?

С.С.: Так вышло, что у меня хорошие дружеские отношения с Ричардом Гиром. Он как-то сказал мне быть крайне осторожным и серьезным с этой экранизацией, ведь 99,9%  женщин Голливуда мечтают сыграть Каренину, но ни одна не читала. Он сказал, что единственное что они знают, что там в конце что-то про паровоз. Тогда я и задумался над тем, что же там на самом деле происходило. И пусть рука отрезана, расчлененка, глаз выпал, меня все время не покидало чувство, что мы снимаем что-то светлое, а почему я понять не мог. Потом я понял, что это замечательно, когда снимаешь про людей, а не свиней. У свиней снимаешь саму светлую сказку про любовь, а хочется пойти и повеситься. А когда снимаешь про счастье и несчастье людей, про их мир, то ничего нет ужасного.

- Вам не предлагали осовременить "Анну Каренину"?

С.С.: Мне предлагали. Говорили, что пусть будет Каренин будет депутат госдумы, Вронский вернулся из Афгана в конце попадет в Чечню. Я подумал, что это гадость и пошлость. А у нас есть ощущение волшебно прекрасного мира и прекрасных людей. Они живут, попадают то в счастье, то в ужас, пытаются найти выход, а выхода нет потому, что так устроен божий мир. Но мир божий, а не свинский и разница в этом колоссальная.

- Почему ваши князья и графья в фильме говорят "шо" и "тя" вместо русского "что" и "тебя"?

С.С.: Дурное дело - не хитрое. Если зайца долго бить по ушам, он спички зажигать будет. Можно кого угодно обучить говорить "что" и "тебя". Это может говорить любой идиот, если стоит задача. Но не в этом счастье. Могу сказать, что "шо" и "тя" - специальная эстетическая задача. Вру, но если охота интеллектуального разговора – то пожалуйста. Я могу сказать, что просил их так говорить, чтобы вы чувствовали, что они такие же как мы. Это такая хреновина, на тему которой можно сказать что угодно.

- Читаете ли вы критические отзывы о своих последних работах?

С.С.: Я читаю и никак к ним не отношусь. Отношусь серьезно, если вижу серьезного человека. Были три гениальные женщины-критика Туровская, Соловьева, Шитова. От Туровской я не дай Бог, услышал бы про "шо" и "тя" потому, что это человек. А есть люди, которые балуются и зарабатывают деньги. Это видно с первых трех строчек – на хрен они мне не нужны на всю жизнь.

- Какое лицо у современного и прошлого кино на ваш взгляд?

С.С.: Лицо у нас общее, исключительно человеческое и оно сформировано в кошмарные советские годы. Это лицо отличалось от всех остальных физиономий кинематографа, ведь все фильмы этого огромного старого мира были непрофессиональными. Это прекрасно. Мы говорили раньше – все это фигня, это профессиональное кино. Ценность заключалась в том, что все снимали любительские фильмы любя кино, а не любя цифры сборов.

Эти гениальнейшие любительские фильмы - акт индивидуального сознания, причем не совсем нормального человека. Вспомните фильмы "Земля" и "Летят журавли" - это записки сумасшедшего. Конечно, они ненормальные. В Голливуде с таким пошлют к психиатру. В то время когда все рубили бабки, мы занимались посланием миру снов сумасшедших – но это были прекрасные сны.

Режиссеры должны быть сумасшедшими. От картины "Тайга" Пикассо сошел с ума, потому, что он понял, что он слегка болен, а они по-настоящему сумасшедшие.

Лицо кинематографа пока утеряно, но я убежден, что временно. Мы должны начать получать сообщения о снах этого мира, потому, что про другой мир мы все знаем – нам в Голливуде рассказали.

- Как вы считаете, фильм "Война и мир" Сергей Бондарчука – он тоже записки сумасшедшего?

С.С.: Он был не просто рядовым сумасшедшим, он был величайшим немыслимым сумасшедшим. Он был гениального остроумия человеком, хоть и ревниво ко мне относился. Недавно смотрел кусочки "Войны и мира" со студентами. Тогда и понял, что если дать нам по 5-7 миллионов и попросить снять хотя бы эпизод битвы не полностью – да ни за что мы не снимем. Просто не умеем, не понимаем как он – это уникальнейшее мастерство.

- У вас вышло несколько книг. Будут ли еще книги? Вы пишете еще?

С.С.: Мои книги получились случайно. Я лежал в больнице и мне сказали, что это нужно обязательно напечатать. Насчет первой книги были шутки. Она называлась "Начало. То да сё" и мне говорили, что это про японцев. Сейчас я чувствую себя обязанным написать четвертую книгу. Она будет называться "Черная книга русского кино". Там всё кончается на миллениуме. К сожалению, я знаю, что происходило и обязан это написать.

- Чем вы сейчас занимаетесь в кино?

С.С.: У меня будет трагический и светлый фильм "Елизавета и Клодиль" про двух девочек семнадцати лет из очень хороших семейств. Русская и француженка живут в начале прошлого века и страшно боятся, что все революции пройдут мимо них из-за чего они обманом бегут на французский курорт для того, чтобы оторваться на всех революционных программах, включая сексуальную. Они приехали туда, а там никого нет, кроме трех мужиков: один - сумасшедший летчик, который каждый день взлетает на какой-то фигне и бьется головой о землю и ложится в больницу, но продолжает, второй – 75-летний Нобелевский лауреат, французский поэт, который приехал попрощаться с землей, третий – русский авантюрист, которого будет играть Баширов. Там возникают очень смешные и трогательные коллизии, в результате которых девочки понимают, что любить им некого – все заняты какой-то хреновиной и они начинают любить друг друга. Но речь не о лесбиянстве – они просто верны друг другу. А кончается трагически.

- Как вы подбирали актеров для фильма?

С.С.: Я объявил немыслимый, нечеловеческий поиск во Франции и здесь. А потом пришел на экзамен к себе в мастерскую и тыкнул пальцем в двух девушек. Все просто.

- Вы чувствуете музыкальных кумиров поколений. В прошлых фильмах был Цой, а сейчас Сергей Шнуров. Не было ли желания в "Анну Каренину" добавить его образ?

С.С.: Он выдающаяся человеческая и поэтическая личность. Приятно, что он высоко оценивает не "2-Асса-2", а именно "Каренину". Он фантастический человек. На "2-Асса-2" он очень подружился с Башметом, а тот еще больший рокер, чем Шнуров. Башмет – адский человек. Это все описывает один случай. Мы шли в три часа ночи с филармонии, Шнуров его поддерживал, а я как родитель шел позади и я услышал диалог. Белая ночь, тишина, девушки легкого поведения пробегают стайками мимо и Башмет спрашивает у Шнурова: "Ты хороший парень, но башка у тебя есть?". Тот выясняет у него в чем же дело и Башмет говорит, что не следовало в интервью о нем говорить, что за 7 лет дружбы он ни разу не видел его трезвым. Он говорит: "Ты просто так заявляешь это на всю Россию, а это еще мои дети и внуки читают!". Тогда Шнуров спросил у него – неужели он на всю Россию врать должен? Это фантастический диалог двух художников.

- Вы сейчас ведете курс во ВГИКе – есть ли ребята, которые также любят кино как вы?

С.С.: Самое страшное, что мы сейчас, когда говорим про молодежь, как будто молодежь прислали инопланетяне. Будто эти парнокопытные животные, эти идиоты потрясают нас своей инфернальностью. Это мы все сделали нашими руками. Поэтому ребята приходят исключительной серости и тупости. Когда удается отобрать талантливых людей, ужасно ясно, что они через год становятся потрясающими кинозрителями. Я им показываю "В горах моё сердце", "Вакантное место", "400 ударов" и ребята становятся зрителями, а потом и людьми. От парнокопытности и попкорна не остается ничего – они вдруг начинают понимать зачем нужно кино. Не только для того, чтобы вытащить из них деньги раз в неделю. Они понимают, что с ними общаются как с людьми, а не как с дебилами и отвечают на это потрясающе.

- Как вы обучаете студентов?

С.С.: Педагог я никуда – я вампир и прихожу пить из них кровь. Единственное, что я им говорю - говорите мне то, чего я без вас не знаю, в каждом из вас есть то, чего я не знаю и это мне интересно. Конечно, они к третьему курсу становятся все людьми, а некоторые просто замечательными. Но дальше начинается страшное. Они попадают в руки продюсеров, которые требуют так называемого профессионализма. Однажды во ВГИКе собрался совет продюсеров, чтобы сказать нам, что мы плохо учим студентов и почему они не могут снять за день серию. Нас очень большие продюсеры отчитывают как двоечников и пришел Марлен Хуциев. Он опоздал минут на 40 и как бы с мороза – кстати, как одесситы делают. Он не слушал дискуссию и сказал гениальную фразу: "А вы понимаете, что вы враги народа? И настанет время, когда народ вам воздаст за ваши деяния". Я целиком разделяю это. Когда ребята со своим знанием приходят в реальность делания денег, они начинают ломаться. Сейчас очень нужна несгибаемость. Героизм любит кино.   

- Сейчас в кино много детей известных режиссеров. Есть ли сейчас талантливые дети из глубинки? Вы им помогаете?

C.С.: Сейчас на моем курсе нет ни одного сына или дочки известных режиссеров. Если бы были – я бы порадовался, что и ребенок получился талантливый. У меня есть две девочки из села под Йошкар-Олой. Девочка, которая прорвалась на актерский оказалась грандиознейшим режиссером, я перевел ее на режиссерский. А сестру взял на её место на актерский.

Да они все фиг знает откуда – живут в общежитии.  Их единственная карьерная задача – перевестись с 10 этажа общежития, где ужасные условия на 4 этаж где получше. Я хожу их по одной переселяю. Как всех талантливых людей сохранить – я не знаю.

При том, что когда у кого-то спрашивают куда делись деньги, они отвечают: "Мы помогали молодым. Мы им помогаем, запускаем и отпускаем". Это все бюрократическая фигня.